Vault 8. Убежище №8., [03.09.2025 21:24]
Я до сих пор помню эти ощущения. Воплощение фразы «обжигающий холод».
Конечно, я его вытащил. Через несколько часов. Один. Проклиная всё и разочаровавшись в якобы имевшемся чувстве товарищества. Отоспаться и просушиться не удалось, после этого раненого был следующий. До сих пор удивляюсь, как не заболел тогда.
— (Вольт) Мне нечего сказать, только многозначительно хмыкнуть. Не хотел бы оказаться в такой ситуации.
— (Укол) Скажу по правде — я тоже. Никакого желания геройствовать и повторять больше нет.
А второй случай был про обстрелы. Как-то весь день укры долбили по нашей точке. В туалет-то выползти было стрёмно. Последний (как оказалось) снарял 155-мм упал метрах в 10 от моего убежища. Я успел закрыть дверь и сделать шаг вниз по лестнице, как меня сбило с ног взрывной волной и распластало по полу.
Я сел у стенки (никого в блиндаже кроме меня не было). И два часа просто тупо пялился перед собой. Потерял присутствие духа и ждал следующий снаряд, который, как мне казалось, должен был стать последним. Но он не прилетел, а я сполз по стенке на бок и забылся кошмарным сном, как бомжара.
— (Вольт) Блин, я лучше промолчу про то, как нас обхреначили из 155-мм. Потому что прилётов было всего 7, один упал близко... И я тоже ждал, что нас добьют. Но всё же это было один раз за войну.
— (Укол) Третья же история — это просто ещё одно невероятное везение. На минах.
По радейке вызвали искать раненого. Я на эту точку прибыл недавно, моим проводником выступил штатный контрактник, воевавший с 24.02.22-го. Он не стал надевать на себя броню, шлем, и просто в гражданской одёжке, но с автоматом, повёл меня, как он сказал, «коротким путём». Через 3 (три) минных поля. И, нет, не по тропинке сапёров, а просто по заминированному участку местности. Я тогда, мне кажется, начал лысеть. И уж точно выглядеть старше после этого стал.
Хуже всего в этой истории то, как быстро она заканчивается. Твои читатели не распробуют непрерывного ужаса и ожидания мгновенной смерти, которые я испытывал около двадцати минут, что мы плелись напрямую через мины. Моему же проводнику было совершенно наплевать.
В этом эпизоде, пожалуй, передаётся дух моей любимой «Смертострелковой» бригады, её штатного состава. Люди ничего не боялись, но штурмовали задачи исключительно в лоб.
— (Вольт) Откровенно говоря, я никогда и ни от кого ничего хорошего про вашу бригаду не слышал. Кроме как про одну группу FPVшников, которая выбила укропам до 30 единиц техники — это да. А в остальном... Какой командир, такая и бригада.
— (Укол) Наш просто был алкашом. Меня приглашали поставить ему капельницу. Ему много простили, но и он в конце концов перебрал с переводом личного состава на мясо. За что и был снят.
Его до сих пор в бригаде помнят. В одном из отпусков мне пришлось зайти в ППД. А там полным полно у нас калек без ног и без рук, кто либо ожидает увольнения, либо продолжает службу потому, что армия его так просто отпускать не хочет. И вот на КПП стоит наряд из контрабаса и пары срочников. А у них рядом трётся пёс. Так вот. Пса назвали «Комбригом».
Vault 8. Убежище №8., [03.09.2025 21:24]
— (Вольт) Нда, выдающийся был полководец, может уже и восстановился где-то, руководит.
— (Укол) Может, что и так. В любом случае, наш мобилизованный состав бригады был потрачен раньше, чем у вас, гораздо раньше. Ваша дивизия хлебнула горя с осени 2023-го, а мы уже к тому моменту были по большей части из новых контрактников. То есть штатных почти всех растратили до мобилизации, основную массу мобилизованных — до конца 2023-го. Теперь уже какой там набор — третий или четвёртый, — не знаю.
— (Вольт) Но это ведь не значит, что всех убили?
— (Укол) Нет, конечно нет. Просто где-то с февраля 2023-го у нас перестали раненых возвращать после поправки назад в бригаду. Вместо этого нас распределяли по частям объединения в целом, да и в другие армии, и дивизии тоже. Поэтому для бригады люди даже в результате ранения средней тяжести терялись.
— (Вольт) Давай теперь поговорим о противнике. Вот против нас, допустим, стояла довольно вялая механизированная бригада в начале 2023-го, обезлюдевшая в боях осени 2022-го. К нашим вышел и сдался в плен укровский санинструктор. И сказал, что живётся им голодно, холодно, тоскливо. Хотя нам сдаваться не собираются, ход войны оценивают как бесперспективный. Во всяком случае в плане выхода даже к границам 2022 года. А вам доводилось брать пленных?
— (Укол) Разумеется. Их было мало, но... На это есть причина. Против нас воевал «Кракен» (запрещённое террористическое нацистское вооружённое формирование под крылом ГУР, примечание).
Как-то раз меня как медика вызвали на допрос одного такого пленного. Надо было контролировать его состояние, чтобы он не отъехал в иной мир в процессе допроса, ибо поначалу он геройствовал и отказывался разговаривать. Но чуть позже размяк и кое-чем поделился. Например, тем, что несмотря на измождённый внешний вид и окопную бородёнку ему 21 год. И таких, по его словам, у них большинство. Идейных, молодых и дерзких.
Воевать с ними было тяжело, они реально кайфовали от боя и от убийств. Больные ублюдки)
— (Вольт) У наших братишек из Сербии, у одного специального подразделения, была эмблема с лозунгом «Терроризм есть болезнь, позовите доктора».
— (Укол) Ну, вот мы и выступали такими докторами. Разговаривать с этими козлами, взятыми в плен, совершенно не хотелось. Они нас не щадили, мы их тоже.
Как-то раз взяли по недоразумению в плен девушку лет 20-22. Вроде в самом Некрополе это было. Ну, бой на ближней дистанции, сам понимаешь. Оторвалась от своих. Может быть что-то сложилось бы иначе в её отношении, если бы это была обычная ВСУшница. Но она оказалась с шевроном «Кракена», чем не в меру гордилась. Штурмовики наши были не в настроении на долгие прогулки в тыл. Ну, ты понял.
— (Вольт) Я понял. А тебе самому доволилось стрелять по противнику и попадать?
— (Укол) Да, много раз. Тебя ведь, как медика, зовут с точки на точку. И ты можешь подолгу на ней зависнуть из-за обстрелов или из-за приказа. В таких случаях ты становишься бойцом. Потому что на некоторых точках мы сидели по 5 человек... По 3 человека. И пришедший медик — это дополнительный автомат, и патроны.
Вот на одной такой точке в конце 2023-го мне доверили пальнуть из огнемёта «Шмель» по лесополке напротив, где сидели укры. Конкретно — по блиндажу, в котором они укрывались. Мне совершенно случайно повезло — я попал с не меньше, чем с пары сотен метров. Видел как «блинчик» разметало, в том числе внутренней детонацией. По радейке через некоторое время нас похвалил оператор коптера — на развалинах блиндажа были следы пребывания внутри него нескольких укровских вояк.
В прочих случаях у меня нет достоверных результатов о своей стрельбе. Хотя мы бывали в Некрополе зимой 2022-2023-го на дистанции броска гранаты с противником.
— (Вольт) Чем завершилась твоя карьера «боевика»? Как ты оказался на работе в тылу?
— (Укол) В начале 2024-го наш батальон из мобилизованных Отдельной «Смертострелковой» бригады перевели целиком на контрактную службу. Мобилизованных потратили, выживших перекинули в другие части нашего объединения. Меня закинули в мобилизованный полк ХХХХ. Там я проработал по специальности до конца весны.
Vault 8. Убежище №8., [03.09.2025 21:25]
Закончилось всё тем, что я «словил психа». Мне вытащили раненого, средней тяжести. Я обработал его ранение, но навязчиво искал скрытые, продолжал и продолжал его осматривать, ползая на коленях и бормоча под нос. Так мне позже рассказали. Меня вывели из боевого состава, дали отлежаться в медроте полка, обколов успокоительными и витаминами.
После этого я перешёл на тыловую работу.
— (Вольт) У каждого из нас есть запас прочности. Люди сделаны из костей из мышц, а не из металла. Впрочем, в теории сопротивления материалов есть понятие «усталость металла». Так что... Я рад, что тебя вывели.
— (Укол) Хотелось бы, чтобы всё это наконец закончилось. Мне не стало проще в тылу. Это ошибочное мнение гражданских, что в тылу расслабон и халява. Нет!
Нет, работая в тылу, ты видишь как тренируют людей из пополнения, как снабжают передок и тыл, а также наблюдаешь как ДУМАЮТ лица, принимающие решения. И вот тогда ты понимаешь почему на передке такая мясорубка. В тылу ты глубже понимаешь как на самом деле устроена война. И тыловая работа не меньше утомляет своей монотонностью и своим безумием — попыткой угнаться за стандартами службы мирной жизни как в ППД, из-за бесконечных проверок, из-за всё более изощрённых придирок военной полиции и ВАИ на дорогах.
Честно говоря, я не знаю как ты держишься, Вольт. Я живу мыслью о том, что идущие переговоры приведут к завершению конфликта и нашему дембелю. Продержусь ещё полгода. Потом... Потом не знаю, что делать. Так всё надоело, так хочется разумной мирной жизни.
Vault 8. Убежище №8., [03.09.2025 21:25]
— (Вольт) Кстати, каким ты видишь нашу демобилизацию? Давай о хорошем поговорим напоследок?)
— (Укол) О-о-о, у меня есть идея как это организовать!
Запомните: процесс демобилизации должен стать личным делом увольняемых в запас. Если хотите, чтобы не было пьяных дебошей и сведения счётов.
Как только объявят приказ президента о демобилизации, то необходимо сразу провести разъяснительную работу: вот здесь вы, товарищи, сдаёте оружие, здесь такое имущество, такое. Вот здесь вас ждут одни начальники с вашим обхрдным листом, вот здесь другие. А дальше, как всё сдадите, то вот вам проездной документ на поезд — езжайте в ППД сами.
В ППД будут ждать финальные печати и росписи — и на гражданку.
Как думаете, сбегут ли в самоволку хотя бы несколько человек, если на старте объяснить, что вот перед вами статья за СОЧ вместо дембеля, а вот спокойная процедура увольнения в запас.
Главное, чего удастся добиться таким способом — увольняемые сосредоточатся на самостоятельном выполнении задачи и самостоятельной поездке. Кто-то поедет группами, кто-то по одному. Но нажираться в хлам и устраивать безобразия будет минимум, поскольку все будут заняты скорейшим процессом увольнения.
Почему не подходит классический воинский эшелон? Потому что ограничение свободы с одной стороны, а с другой — ответственность на командирах. Можно развлекаться, всё равно ведь привезут куда надо, когда надо. А должны быть сосредоточены: не пропустить нужную станцию, автобус до части, своевременное прибытие, самостоятельное заселение в казарму и т.д.
— (Вольт) Вполне разумные рассуждения, со знанием дела)
— (Укол) Обращайтесь) И не болейте)
Vault 8. Убежище №8., [03.09.2025 21:25]
Пояснение: данный текст выходит к 3-летию нашей службы по мобилизации.
Это и возможность напомнить о том, через что прошли мобилизованные в самом начале и потом. И вообще напомнить, что мы живы и на месте. Нас же первые лица государства игнорируют, с годовщиной не поздравляют — мы сами себя поздравим.
Это и дань памяти погибшим. Тем, кто не дожил даже до первого отпуска. Тем, кто не дожил до получения удостоверения «Участника боевых действий».
Ну, и наконец, война-то пока не закончилась, а кое-что для её истории сделать хочется.
Читайте, сохраняйте текст себе на память.
https://t.me/vault8pro/52895
